Завтра высплюсь, а сейчас спать. Тяжёлая неделя. Домой приходил, падал на диван и тут же засыпал. Даже ужинать было некогда. Впрочем, и ужинать было нечего. Утром просыпался, делал наспех пару бутербродов, кружку растворимого кофе и этим завтракал. Обед да, иногда бывал очень хорош, грех жаловаться, а вот с ужином я не успевал. Ну да не беда. Завтра постараюсь забежать в ближайший магазин и накупить впрок консервов. Пускай стоят в холодильнике на всякий случай. Стоят, что называется, хлеба не просят.
С этими мыслями я скинул с себя куртку, стянул, промокшие в лужах туфли, не развязывая шнурков, и шлёпая по полу промокшими носками, прошёл в комнату и прямо в костюме завалился на диван. От усталости глаза закрывались сами собой. Всё, хоть потоп, я спать.
Что снилось не помню. Возможно ничего, потому что снов я не помнил. Вот уже пять лет снов я не видел. Как вернулся из Зоны, так и перестал их видеть. Возможно и раньше, но раньше я этого не замечал. Не до этого было. В Зоне как-то не до снов было. Там просто хотелось выспаться и всё и чем лучше, тем лучше. Вот такой каламбур.
Я проснулся не сам, хоть и чувствовал себя отдохнувшим. Меня разбудили. Нет, это был не звонок телефона, и не звонок в двери. Громкий звук раздавался с улицы сквозь приоткрытую дверь балкона. Потянулся, вспомнил что на мне всё ещё одет пиджак и улыбнулся сам себе своей же лени. А может привычки. Спать одетым стало второй натурой. Снимать комбинезон для сна — это насмешить снорков до смерти. Но это там, а сейчас я здесь, до Зоны пара тысяч километров и здесь принято спать на кроватях сняв с себя верхнюю одежду. Так поступают все культурные люди и сейчас по сути я был одним из них. Сейчас я, если можно так выразиться, научный консультант по … Извините, но об этом я не имею права говорить. Таков был пункт договора, когда меня принимали на работу, не болтать всем и каждому о своей деятельности. Говори просто, работаю на науку – вот именно такие слова мне и сказали. Впрочем, за пять лет я действительно стал больше похож на профессора, нежели на …. Ни фига не угадали, не скажу я о своей должности. Интересно, а профессор Сахаров меня сейчас узнал бы? Не, не думаю. Я сейчас больше похож на его отражение в зеркале, белого халата разве что не хватает. Аккуратная бородка на худом морщинистом лице, очки в тёмной роговой оправе, причёска, как у многих лысеющих политиков на наших голубых экранах, и уже намечающееся брюшко… Да-да, что бы не говорили, но годы всё-таки берут своё, хоть я и занимаюсь в спортзале пару раз в неделю. Вот как-то так сейчас выглядит некогда почти легендарный сталкер. Да уж… Почти… Слава Богу что смог выбраться и остаться живым, многим это не удавалось, и они навеки оставались в Зоне.
Я поднялся с дивана и по пути к балкону снял пиджак, бросив его на кресло. Носки высохли прямо на ногах пока спал и сейчас уже не шлёпали по паркету. Отодвинув штору, я стал искать источник звука, разбудившего меня. Долго искать не пришлось, ибо он обнаружился практически моментально. Так уж вышло, но мои окна выходили на городскую площадь, на которой в дни разных празднеств проводились массовые развлекательные мероприятия. Я слегка удивился, что это за праздник собрал столько народу на площади, но прислушавшись внимательно до речей ведущих, разлетавшихся по округе из концертных колонок, я понял о чём речь. Масленица! Старинный праздник провода зимы.
Взглянул на часы, почти одиннадцать утра. Что ж, похоже сегодня завтрак плавно перейдёт в обед. Я уже предвкушал вкус блинов, когда пошёл в ванну, чтобы принять душ. Странно, но сегодняшним утром я всё чаще вспоминаю жизнь в Зоне. Казалось бы, что может быть проще, чем утром принять душ, ан нет. В Зоне помыться считалось за роскошь и позволялось делать изредка, после успешных вылазок, придя с хорошим хабаром. Обычно сталкеры пользовались влажными салфетками, которые кстати тоже стоили не дёшево и которые заказывали у торговцев заранее со стопроцентной предоплатой. Велика была возможность, что, заказав их, бродяга не возвращался, и таким образом торгаши страховали себя, хотя этот товар никогда не залёживался, и не забранные салфетки жадные торгаши продавали с неплохим наваром, получая при этом чуть ли не тройную выгоду.
Сегодня одеваться в костюм я не стал. В нём я и на работе нахожусь, а сегодня выходной. Есть повод обновить как-то по случаю прикупленный зимний спортивный костюм. На ноги утеплённые кроссовки, шапку одевать не стал. Зима выдалась на удивление тёплая, что уж говорить, если в конце февраля, да и практически весь январь, ходить приходилось по лужам, а не по сугробам. На худой конец на куртке есть капюшон, уж к нему то мне не привыкать. А ещё я понадеялся на солнышко, которое сегодня сияло практически как летом и предвещало теплый денёк.
К полудню я уже бродил в толпе, слушая песни выступающих детишек т время от времени поглядывая на импровизированную сцену где выступали танцевальные коллективы. Одни зрители скромно стояли и взирали на сцену, другие пританцовывали в такт раздававшимся мотивам, кто даже подпевал. Но основная часть гостей оккупировали множественные палатки, где пекли блины, жарили шашлык и торговали прочей выпечкой и сопутствующим товаром. Выстояв очередь, я купил себе две порции блинов, целый шампур шашлыка, и хотел взять бутылочку пива, но его не оказалось и взял стаканчик чая. Разместился на свободном месте возле установленных столиков и не спеша, поглядывая на сцену, всё схомячил. Надо отдать должное, что мясо оказалось довольно неплохое и на маринад не поскупились, а блины даже немного напомнили вкус детства, когда бабушка пекла их в печке.
Плотно покушав я побрёл дальше, с трудом пробираясь сквозь толпу. Народу прибыло и значительно. Со всех сторон раздавались выкрики, призывающие испытать себя на всяких различных развлекательных аттракционах. Все они в основном были рассчитаны на детей. Были различные батуты, были конкурсы на меткость, где надо было дротиками попадать по шарикам, был даже импровизированный тир, в котором стреляли из АКСа сделанного для игры в страйкбол.
Я понаблюдал за несколькими изъявившими желание проверить себя в меткости и даже самому захотелось попробовать пострелять пластиковыми шариками. Дождавшись, когда рассосётся толпа я подошёл к парню, заведующему этим тиром.
- Привет. С праздником.
- И вас. Желаете пострелять?
- Даже и не знаю. Есть небольшое желание.
- Вспомнить молодость? – улыбнулся парень, глядя на меня. Наверное, я всё-таки выгляжу гораздо старше.
- Ну, молодость не молодость, а так… - я замялся, не зная, как бы лучше ответить, - держал, когда похожее оружие в руках.
- Ну тогда не возникнет особых трудностей. Эргономика почти такая же, только легче гораздо и отдачи нет практически совсем.
- И сколько стоит такое удовольствие? – поинтересовался я, взяв автомат в руки и ощутив реальную разницу с боевым. Кроме того, от автомата тянулся провод к аккумулятору под столом, от которого и питался механизм оного оружия.
- Сто рублей десять выстрелов. – ответил парень.
Я засунул руку в карман и вытащил купюру в пятьсот рублей. Подумав, и посчитав мишени, их оказалось 30 штук, я протянул её парню.
- Давай на все. – Глаза парня округлились, но он явно обрадовался столь щедрому клиенту. Он взял у меня автомат, отстегнул у него «магазин», чему я сильно удивился, мне показалось что он на этой игрушке цельный, и снарядил его белыми пластиковыми шариками диаметром примерно 5 миллиметров, засыпав их внутрь, и пристегнув обратно к автомату. Я принял оружие и приготовился к первому выстрелу.
- Там переводчик огня надо поставить в стрельбу одиночными. – Подсказал парень.
- А он может и очередью? – Я опять удивился, и перегнал флажок на одиночный выстрел.
- Может, только шарики заканчиваются быстро, да и зачем? Вот когда играешь, вот тогда да, можно и очередями побаловаться, а так нет смысла. – Ответил парень, заметив моё удивление и заинтересованность одновременно?
- Слушай, а дальность какая?
- В принципе метров пятьдесят может.
- Ого! – Я опять удивился, - не плохо так, для игрушки то.
Я снова взял на мушку одну из мишеней. Выстрел - мимо. Досадно. Второй выстрел – мимо. Чёрт, неужели потерял навык. Третий, четвёртый, пятый – всё мимо. Нет, здесь что-то не так.
- Слушай, а он у тебя вообще пристрелянный?
- Если честно я не знаю, это не мой автомат, я здесь только чисто обеспечиваю работу палатки. Вы не первый, кто жаловался. – Стал оправдываться парень. Но я заподозрил, что скорее всего мушку сбили специально, чтобы не тратиться на призы.
- Поставь, пожалуйста. – Попросил я парня, вытаскивая из кармана пачку сигарет.
- Куда? – Растерялся парень.
-Куда сможешь, не принципиально. – Ответил я.
Парень взял сигареты и поставил их на полку, чуть выше всех остальных мишеней. Я прицелился и выстрелил. Пачка упала. Значит прицел сбит, но не сильно. Я попросил его показать мне пачку, и увидав, куда попал первый раз, попросил поставить её снова туда же. После того как он выполнил мою просьбу, я снова выстрелил, и пачка снова упала. Он уже сам поднял и показал мне пачку. Теперь пробоина была чётко по центру пачки. Теперь стало понятно, куда уводит выстрел. На трёх то метрах это не существенно, а вот метров с двадцати целясь мне прямо в центр груди, стрелок бы не попал бы в меня вот прямо вообще. Поправлять мушку я не стал, во-первых, не моя игрушка, а во-вторых, я не знал, как на ней это делается.
За время пока я делал своеобразную калибровку, за мной собралась небольшая толпа, в основном молодёжь, лет пятнадцати. Я на них не обращал внимания, пока один особо громко не прокомментировал:
- Ха, зырь, старый пердун себя рембо возомнил. – По толпе прошлась волна усмешек.
Старый пердун, говоришь? Рембо, говоришь? Знал бы, ты, щенок, сколько мне лет, и что твой рембо никто, по сравнению с теми, кто продержался в Зоне хотя бы год. Я кипел от негодования. Это явно отобразилось на моём лице. Это заметил парень, хозяин палатки и явно испугался. Ну и пусть. Пусть пугается. Это я ещё не в полной боевой. Отточенным движением руки я натянул на голову капюшон. И плавно поднял автомат прицеливаясь в первую мишень.
Стая слепышей застала меня врасплох. Я еле успел добежать до ближайшего спасительного места, коим оказался кузов старого КАВЗика. Забравшись на крышу, я сменил магазин и приготовился к отпору. Мне попадались большие стаи, но такую я встретил впервые. Около тридцати особей. Особо прытких я расстрелял ещё на бегу, делая в каждую по два три выстрела из своей «ксюхи». Я всегда стрелял одиночными. Патроны в Зоне на вес золота, а порой и дороже – ценой жизни, когда их не хватает. Бывало сталкеры последнюю пулю пускали в висок, чтобы не быть заживо разодранными тварями. Ведь именно такая судьба ждала тех, у кого кончались патроны, кто не вёл им счёт. Чаще такими бедолагами оказывались новички одиночки или военные, оказавшиеся в Зоне по приказу, но не имевшие понятия, как здесь выживать. Вояки привыкают к постоянному обеспечению, и они не знают, что такое экономить патроны. Каждый раз, находя вещи погибшего в Зоне вояки обнаруживалось, что его автомат взведён на огонь очередями.
Собаки долго кружили вокруг автобуса, но вот один всё же вскочил на капот. Выстрел. В глазницу, из которой брызгами вылетело некогда бывшее глазным яблоком и кровь вперемешку с мозговым веществом, а тельце отбросило на вторую, пытавшуюся запрыгнуть за ней следом. Первая атака захлебнулась. Собаки залаяли и как сумасшедшие забегали вокруг моей горы, на которой пока ещё я был царём. Но я знал, что это отвлекающий манёвр и что скоро они повторят нападение. Я ждал. Прошло минут пятнадцать, когда сразу два пса рванулись ко мне, скользя по капоту когтями. Выстрел в первого, перевод ствола, два во второго. Оба отлетают вниз на стаю, но на их смену уже рвутся новые. «Ксюха» начинает щёлкать выстрел за выстрелом. Вот уже на капоте образовалась горка из пяти тел. А собаки, почуяв кров, словно сошли с ума и как бешенные лязгали внизу своими пастями и пытались запрыгнуть на крышу КАВЗика и с других сторон, но это им не удавалось.
Пару раз мне показалось, что у кого-то это получилось, но кинув за спину быстрый взгляд я облегчённо вздыхал и продолжал снижать поголовье стаи, атакующей меня со стороны капота. Когда внизу осталось пять голов, «ксюха» сухо чихнула и сердце пропустило удар. Рука машинально извлекла запасной магазин, отточенным движением отщёлкнул пустой и тут же воткнул целый. В это время на капот запрыгнуло сразу три псины. Делая шаг назад передёргиваю затвор и, не успевая взять на мушку хоть одну башку, перещёлкиваю на огонь очередями. Двадцать два – двадцать два. Две тушки по инерции пролетают и падают мне под ноги, третья в прыжке и уже готова вонзить свои клыки мне глотку. Я прикладом бью ей по пасти, и она с визгом отлетает вниз, успев каким-то образом задними лапами разодрать мне ткань комбинезона. Вслед за ней на капоте возникают ещё две скалящиеся морды. В каждую по короткой очереди и ещё одну в ту, которую только что сбросил с крыши. Резкая тишина резанула по ушам. Слышно было как бьётся моё сердце и как на землю с капота капает кровь. Я рухнул на колени, тем самым вызвав грохот во всём ржавом кузове КАВЗика, а затем упал на спину, раскинув руки. В левой я по-прежнему сжимал цевьё «ксюхи». Я жив. Я жив, потому что я умею считать патроны. Магазин в автомате последний и в нём осталось двадцать шесть патронов.
- О-бал-деть… - раздалось у меня за спиной в толпе зевак.
Я как проснулся. Вместо собак перед собой я увидел мишени в тире, точнее не увидел, так как они все были выбиты. Все до единой. Я ещё несколько раз нажал на скобу, особо никуда не целясь. Последовало три выстрела, прежде чем прозвучал «холостой».
- Ну, вот как-то так. – Сказал я, кладя автомат на столик.
Сказать, что парень в тире был ошарашен, не сказать ничего. Таких круглых глаз, я не видел даже у новичков, когда они впервые видели кровососа, бегущего на них. Я улыбнулся и хотел уже уходить, когда он меня окликнул.
- П-по-подождите. В-вам п-приз полагается. – Он отошёл от оцепенения и судорожно стал что-то искать в своём бауле. Наконец он выпрямился и поворачиваясь ко мне протянул плюшевого мишку, размером с нормального такого питбуля. Здорового такого мишку. Красивого. Я снова улыбнулся, но уже сам себе, представив, как я иду по улице с таким Потапычем под мышкой. Но взял игрушку и уже сделал пару шагов, как вдруг из толпы раздалось:
- Стрелок. – Я резко обернулся, ища в толпе знакомое лицо, но тут же заметил молодого парня с дочкой на руках, который добавил к первой реплике короткое слово – Однако.
Я подошёл к нему и протянул его дочке медведя. Она обхватила его обеими ручонками и тут же за ним скрылась.
- Держи. Подарок от … - Я посмотрел в глаза её отца, это был обычный парень. Не один из нас. – От Стрелка, на Масленицу.
Я улыбнулся ему, его дочурке и пошёл в толпу. Что-то я проголодался. Надо купить ещё блинов. Масленица, всё же.
Войти
Регистрация
.png)
Український (UA).png)
Русский (RU)
.png)
English (ENG)
